Татьяна Луганцева - Жизнь прошла мило [сборник]
— Счастья вам, милые дамы! Большого женского счастья! Надо быть добрее друг к другу! А зависть — плохое чувство! — Она подхватила Евгения под руку.
Тетки окаменели.
— Ты знаешь, Женя… — сказала Яна. — Можно я тебя так буду называть? Мне как-то сложно бывает потом с «вы» переходить на «ты».
— Так ты и начала. Так что продолжай.
— На «вы», мне кажется, только в России принято, а в Европе иначе…
— Я — русский. У меня двойное гражданство, я сохранил российское.
— Это неважно… Дело в том, что у нас в стране жуткая ситуация… На одного свободного мужчину приходится десять свободных женщин, и все хотят… — вдруг сказала она.
— Хотят? Чего? — В его темных глазах промелькнуло подобие усмешки.
— Того самого, Женя, того самого… Конкуренция — жуть! А если ты еще страшная как крокодил, как эти вот две особы, шансов — ноль! Мне их так жалко! — Яна честно посмотрела Евгению в лицо, и он прыснул со смеху.
— Как эти две? — повторил он. — А я-то решил, что ты…
— Ангел? Ошибаешься! Жизнь закалила меня! — вздохнула Яна.
Они вышли из здания аэропорта, и ее спутанные пряди волос, выбившиеся из небрежно заплетенной косы, развевались на ветру.
— В борьбе за российских мужчин? — уточнил Женя.
— Нет, тут я уже сошла с дистанции. — Яна старалась придержать волосы рукой.
— А что так? — усмехнулся он.
— Возраст! — вздохнула Яна, снова вызывая у Евгения смех.
Она строго посмотрела на нового знакомого:
— Смешинка в рот попала?
— Извини… Если бы я знал, что здесь существует такая проблема, давно бы вернулся на родину.
— Не сомневаюсь. Тут ты пользовался бы популярностью, — хмуро кивнула она.
— Да я и в Дании не загнил, — ответил Евгений, продолжая веселиться.
— Не сомневаюсь, — нервно повела она плечиком. — Мне бы помыться после кладбища… Ой? Я это вслух сказала? Кстати, а где твой багаж?
— Багаж? Вот… — показал Женя на кожаную сумку.
— И это все?! — искренне удивилась Яна.
— Все…
— Ты даже чайку не попьешь? — уточнила она.
— Не понял?
— В смысле, на один день? — Яна подумала, что хоть он и все понимает и хорошо говорит по-русски, но ей все равно будет с ним тяжело.
— А, ты об этом… Яна, у меня всегда с собой кредитные карточки, и английский — второй родной. Никогда не беру много вещей. Все, что мне нужно, я приобретаю на месте.
— Странная тактика, то есть — неэкономная. Ну, да ладно… Куда тебя устроить на ночлег? К себе не возьму! — сразу же предупредила Яна. — Хотя… слушай! Я же могу поселить тебя в квартире Клавдии Ивановны! У меня ключи есть. Тем более что ехал ты к ней…
— А Клавдия Ивановна не будет против?
— Она? Нет… Женя, не волнуйся, но Клавдия Ивановна умерла, ей теперь вообще все равно! — ляпнула она.
— О, Дева Мария! Когда? Как это произошло? — ахнул он.
— Ой, извини, что без подготовки! Совсем недавно… Так получилось, что я оказалась последней, с кем она успела поговорить перед смертью, и она рассказала о тебе, о том, что ты хочешь приехать. Телеграмму тоже получила я и вот решила встретить…
— Как жалко! Я так хотел ее увидеть… Мы разговаривали по телефону, мне показалось, что это была очень милая женщина, — искренне опечалился Евгений.
— Она и была милой, доброй и безобидной, — подтвердила Яна. — Так поживешь у нее в квартире?
— Ты сказала, что ты ее соседка? Значит, ты живешь рядом? — Евгений ответил вопросом на вопрос.
— В этом же доме, этажом выше, — сказала Яна, не совсем понимая, что это может изменить.
— Тогда, если пустишь, я с удовольствием.
— Поехали! — кивнула она. — Может, я хоть сейчас доберусь до дома и наконец-то помоюсь. Извини, к тебе это не имеет никакого отношения! Это личное!
— Проблемы? — поинтересовался Евгений.
— Не у меня… Там, у друзей… Они сейчас на кладбище…
— Ого! Тоже? Здесь что — все умерли? Почему?
— Они живы… Но кто-то похоронил моего знакомого, хотя он и жив. Долгая история, и тебе не надо во все это вникать! Бежим к стоянке такси!
— Я заказывал для себя автомобиль, — пояснил Евгений, осматриваясь. — Мне сообщили его номер…
— Трансфер?
— Угу… А вот он! — обрадовался Женя, и они подошли к черному, представительского класса «мерседесу».
— Ого, — оценила Яна, вдруг сообразив, что именно на таком ездил ее Ричард.
— Господин Сальме? — Водитель выскочил из машины и засуетился. — Садитесь, пожалуйста.
— Яна, назови ему адрес, — попросил Женя.
Они уселись на мягкие сиденья.
В машине был роскошный кожаный салон, тихо звучала музыка, был включен климат-контроль. Водитель был чисто выбрит, одет в униформу и улыбался. Яна почему-то именно сейчас вспомнила водителей маршрутки и содрогнулась… Она назвала адрес, машина плавно тронулась с места.
— Ты очень давно не был на родине? — придвинулась к Евгению Яна, представляя, что сейчас она услышит его ностальгические воспоминания, а заодно почувствует аромат парфюма и ощутит ту мужскую силу, то обаяние, которые источал неожиданный гость из далекой Дании. «Нет, я точно старею, — подумала Яна с содроганием. — Что же я творю? Скоро буду к молоденьким мальчикам приставать, чтобы хоть рядом постоять, а они станут предлагать перевести старушку через дорогу, не понимая, зачем бабка вообще шляется по улице…»
— Я? — не оборачиваясь, спросил он, не замечая ее весьма странного выражения лица. — Нет… Что ты… В детстве родители часто привозили нас в Крым…
— Слава богу, это опять Россия. Все-таки не оторвался ты от родины…
— Знаю. И тогда это была одна страна. Было так интересно… Все мои сверстники летели в Ниццу, на Канарские острова, в Америку, на Кубу… Приемные родители были состоятельными людьми, и в престижном колледже, в котором мы учились, не было детей из бедных семей, — пояснил Евгений.
— Тебе дали хорошее образование?
— Прекрасное… Лучший колледж, университет… Все, что мы с братом могли пожелать, сразу же получали. — Взгляд Евгения стал задумчивым.
Невольно он погрузился в воспоминания, которые у него, как у каждого человека, были и хорошими, и плохими.
— Тебе повезло? — спросила Яна. — Ты же считаешь, что тебе повезло в жизни, ведь так?
— После того, что с нами произошло, можно сказать, что повезло… Хотя я бы предпочел жить с мамой, пусть даже в нищете. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я? Ведь она очень любила нас с Вовой…
Яна чуть не заплакала. Евгений был совершенно прав.
— Так вот! Дети Датского королевства летали на престижные курорты, а мы в Крым, — тряхнул он головой. — Ялта, Феодосия, и так почти шесть лет подряд. Родители считали: чтобы мы с братом выросли людьми со здоровой психикой, нам нельзя терять связь с корнями… То есть как это правильно сказать?
— Я тебя поняла. Связь с родиной, — кивнула Яна.
— Да, и язык не должны были забывать, мы только по-русски говорили в Крыму…
— Странно, что ты не приобрел украинский акцент, — отметила Яна, усмехнувшись.
— У нас был педагог по русскому языку, выпускник МГУ, то есть, как говорят, носитель языка. Он говорил очень правильно, родители за этим следили, — пояснил Евгений. — И потом, мы приезжали в Москву с братом лет пятнадцать назад забрать прах матери и перезахоронить его в Дании, чтобы она была рядом… Долго шли к этому решению и вот поняли, что так будет лучше, и потревожили ее… Но думаю, что она не в обиде, все-таки мы ее дети.
— Удалось? — спросила Яна.
Евгений тяжело вздохнул.
— Удалось, правда, после жуткой волокиты, такой череды безумных бюрократических преград, но мы понимали, что легко не будет.
— И кошельки пришлось облегчить основательно? — предположила Яна.
— Взятка? Да, взяток мы дали немало, — усмехнулся Евгений. — А потом по работе я несколько раз приезжал в Питер. Вот и все… То есть в столице, в Москве, я впервые через пятнадцать лет… Как тут все изменилось.
— Меняется все время, — согласилась Яна. — Значит, придется показать тебе Москву! Красную площадь…
— К дедушке Ленину? — уточнил он.
— Это банально. Ленин давно не принимает посетителей, хотя… — Яна задумалась о деньгах и бюрократии в России.
— Почему? — спросил Евгений.
— Устал! — резко ответила она. — Но я помогу тебе нанять нормального гида, и он тебе все покажет.
— А ты? Ты не хочешь погулять со мной? Ты же сказала, что сама мне все покажешь, — почему-то заволновался он.
— Я не гид, к тому же не коренная москвичка, мало что знаю, — честно призналась Яна. — Тебе лучше будет с профессионалом.
— А пару интересных ресторанов ты наверняка знаешь? То есть я не хотел сказать, что… — уточнил он, смутившись.
— О! Это знаю точно! — воскликнула она.
